Цікаво знати

Мы — не герои…

Мы — не герои… В один голос твердили раненые на Майдане в Киеве ребята, жители Бэлза, Сокаля, Угнова, которых лечат в Сокальской центральной районной больнице

Врач Сокальского ЦРБ Станислав Дасюк рассказал мне о ранении наших майдановцев:

— Житель Бэлза Николай Сенюк попал в Сокальский больницу с ушибом правого голеностопного сустава. У Михаила Свистовича с Угнова — перелом левой локтевой кости, раны головы, закрытая черепно — мозговая травма. А сокальчанин Юрий Каплета получил соединены черепно — лицевые торопальни травмы, множественные переломы костей лицевого скелета, раны головы, тупую травму глаза, гематому правой веки, закрытую тупую травму грудной клетки, пневмоторакс.

Двое ребят — с Угнова Михаил Свистович (на фото внизу) и с Бэлза Николай Сенюк лечатся в травматологическом отделении, а Юрий Каплета — в хирургическом. Сначала мы пришли в травматологию. Ребята лежали в одной палате. Забинтованы, загипсованы, синяки под глазами. У каждого сидели их родственники. Раненый майдановец с Бэлза Николай Сенюк не хотел вспоминать о той бойне и рассказывать о себе. Конечно, то тяжелые воспоминания, поэтому пусть счастливо выздоравливает отважный сын Белзькой земли. Но я услышала, что только встанет на ноги, Николай Сенюк снова собирается на Майдан в Киев, как и все остальные. Говорили о разном, когда Николай начал рассказывать о событях, то перешол на .

А угнивчанин Михаил Свистович согласился рассказать об этом ад:

— В Киев я поехал еще 3 декабря и был там до 17 января. Домой вернулся на третий ужин. И услышал, что неспокойно на ул. Грушевского, и снова отправился в Киев. Сначала был в Сокальской сотни, мы проводили мирные акции. А потом перешел в союз офицеров в семнадцатую сотню. Мы ходили на патрулирование, выгоняли с Майдана пьяных, вылавливали «титушок». Все было спокойно. И вот 18 февраля — мирное шествие к стенам Верховной Рады. Пошли по Институтской и завернули в Крепостной переулок, а там нас встретили вооруженные емвеесникы и не пускали. Мы где-то с час скандировали «Банду геть». В нас начали бросать шумовые гранаты, а мы были безоружны. Немногие имел щиты и палки. Поэтому отражались камнями и мостовой. Потом придвинул «Беркут» и действительно начал стрелять в мирных людей. Мы вернулись на Институтскую и там снайперы нас подстреливали, а «Беркут» бросал уже газовые гранаты. Люди бежали в разные стороны, но, когда падали, — беркутовцы нападали группами и били где попало. Я с несколькими людьми оказался дальше от всех, и тогда на меня напали беркутовцы, били по голове, аж каска упала, хотел поднять, а потом мне так дали по голове, что потерял сознание. Когда очнулся, они снова прибежали ко мне и били. Поломали руки и хотели где-то влечь, и подошел их командир и говорит: «Да брось, пусть подыхает». Только те пошли, подбежали другие беркутовцы, увидели, что я еще двигаюсь, и давай бить. Очнулся я в Доме офицеров, у меня лежало два покойника, а неподалеку наш ранен дед — атаман. Меня хотели отправить в больницу, но подошел врач и предупредил, что из больницы забирают в милицию. Затем посадили в машину и возили по Киеву, чтобы найти больницу, откуда бы меня не забрали «менты». В какой-то квартире сняли мою окровавлену одежду, помыли. В больнице сделали рентген, наложили гипс. И посоветовали бежать из больницы, потому что может приехать «Беркут». Тогда волонтеры завезли меня на квартиру к киевлянки Юли, учительницы немецкого языка. Потом меня переправили во Львов, далее — в Червоноград, а утром в Сокальский больницу. Я совершенно не жалею, что поехал. Считаю, что за то время, когда беркутовцы били меня, кто-то успел спастись от других людей. Мне хотелось стать перед извергами, сбросить с себя верхнюю одежду, чтобы они увидели, что я безоружен. Но до них дойдет, потому, помню, как меня били, то с ругательствами спрашивали: «Што, гад, независимости захотел?» Столько в них было отвращения к нашей украинской нации, как они не украинцами были. Кричали: «Идем бить кучку бандеровцов» Или: «Што, украинцы, жить хатите? Бросить гранату и нэ будет вас как нации». А мы выстояли, и нация украинская сплотилась. Без оружия, но мы победили. В моем сердце остались наилучшие воспоминания о Майдане. Выйду из больницы, как надо будет, опять поеду.

В хирургическом отделении с черными синяками под глазами лежал двадцативосьмилетний сокальчанин Юрий Каплета (на фото вверху). Вот что он мне рассказал:

— В Киев впервые поехал двадцатого декабря и сразу попал в нашу Сокальский сотню. Тогда еще все было спокойно. Перед Рождеством заболел и поехал домой. Потом приехал в Киев 17 января. Был участником событий на Грушевского, где силовики убили мирных людей. Я помогал волонтерам выносить раненых. Там меня первый раз ранили в ногу, но это не была серьезная рана. Приехал домой и семнадцатого февраля рано «бусом» снова поехали на Майдан. Я был десятником в нашей сотни. Ночью дежурил, все было тихо, а утром все сотни выстроились в одну колонну и двинулись по ул. Институтской в сторону Мариинского парка. Задача нашей сотни — блокировать Дом офицеров. Чтобы не было никаких провокаций. Мы разделились на три поста и караулили у ворот, следили, чтобы люди ничего туда не бросали. Потом я пошел на ул. Институтскую посмотреть, что там делается, потому что оттуда доносился шум. Там были тоже охранники и люди, я попросил их не провоцировать беркутовцев. Вернулся к своим, но подошла к нам киевлянка и сказала, что в каком-то дворе собираются «титушкы». Наш сотник Михаил Боднар, помощник сотника Андрей Бохнюк и я пошли посмотреть, где эти «титушкы». Мы увидели с пятьдесят человек, я передал другим, чтобы они были готовы к «гостей». Когда мы трое возвращались, то практически столкнулись с «титушкамы», которые к нам говорят: «Што с… повоюем?» Они все имели с собой оружие. Я расстегнул куртку и показал, что мы в бронежилетах, но не вооружены. Михаил размахнулся лопаткой и «титушкы» на мгновение растерялись, а мы в то время побежали к своей сотни и стали в одну шеренгу. Те к нам не приблизились. Нам на помощь пришла 27 сотня. А потом беркутовцы пошли в наступление и начали бросать шумовые гранаты, к которым прицепили гайки, гвозди… Однако мы не вступили, более того, начали их оттеснять. Но те начали в нас стрелять и нам пришлось понемногу отступать. Одному нашему товарищу осколок попал в глаз, он дезориентувався, не знал куда бежать, а беркутовцы бежали к нему. Вот, чтобы отвлечь от него внимание, я бросал на них камни, брусчаткой. Они — ко мне, а то товарищ уже пришел в себя и побежал. А я, пробежав несколько метров, зацепился и упал. И тогда они мне взялись, били куда попало, по голове, лице, копали в грудь, спину. Я терял сознание, а те нелюди дальше масакрувалы меня. И допрашивали: «ГДЕ ствол?» Ведь им говорили, что мы все вооружены. Ко мне подбежал врач и своим телом накрыл. Показал им удостоверение ветерана СБУ и те отстали. Я очень хочу найти этого врача и поблагодарить его. Он спас мне жизнь. Потом меня перетащили в какой-то двор, попросились в какое-то кафе, медики вызвали карету скорой помощи, и меня хотели завезти в какую-то больницу, но это было опасно, тогда я попросил, чтобы меня завезли в своих, Дом профсоюзов. А уже оттуда меня и других раненых «бусом» председатель районного совета Игорь Дацюк, другие депутаты районного совета привезли в Сокаль в больницу, где мне оказали медицинскую помощь, сделали операцию. Моя мама не покупала никаких медикаментов. И как-то не по себе, я простой человек. Я не привык к такому. Я не герой, просто не успел убежать от сапога и пули беркутовцев. Я очень благодарен нашему сотнику Михаилу Боднару, сохранивший наши жизни.

***

В конце этой недели житель Бэлза Николай Сенюк вернется домой. А угнивчанина Михайлa Свистовича и сокальчанина Юрия Каплету отправляют на лечение в Польшу. В этот же день в больнице ребят посетили представители общественной организации «Наш дом — Сокальщина», которые передали им средства от их лидера Дениса Осмиловського.

Оксана ПРОЦ.

Фото автора.

Голос Сокальщини на GoogleNews