Чужие пейзажи могут радовать глаз и даже смущать душу. Но никогда они не способны пробудить в сердце щемящее чувство, как родные пейзажи. Любовь к этим холмов и долин, смеричок и горных ручейков усотано вместе с молоком матери. И это навсегда … Мне давно хотелось написать о супругах Лесив Анну Васильевну и Ивана Яковлевича, ныне проживающих в селе Верхняя Рожанка Сколивского района на Львовщине. Когда-то во времена "великого переселения" неперспективных горных сел немало карпатцам попали на Сокальщини. Через несколько лет многие семьи вернулись на родную землю, но в своей памяти оставили замечательные биение о Соколиный край! И не только эти воспоминания … Нам, молодому поколению, сегодня трудно представить, как жили когда-то люди, о чем мечтала дети, и чем измерялось счастье человека в то время.
"… Ходили босяка, как снежок протае"
На искренних, добрых людей в Карпатах мне везет. Случайные знакомства в горах переросли в давние, годы запечатлены связи, и со временем они стали еще крепче и теплее. С супругами Лесив я тоже познакомилась случайно. Подворье их хорошо просматривается с горы Высокий Верх по левую сторону хребта, на восточных пространных тропах вершины. Старый люди, с неописуемо щедрой душой, веселым нравом и изрядной трудолюбием, вместе смотрят здорово! Ничто бодром Ивану Яковлевичу 75 прошло, а непоседливой Анне Васильевне 69. Перебирая собранные ягоды черники на веранде домика, мы просто говорим о життябуття:
— Все теперь не так, как когда-то было … Ходили мы, малые, босяка, как снежок протае, а зимой, как оставят ботинки с овцы или теленка, а шили всегда больше ботинки, чтобы на всю семью были, тем меньше сидели в доме на печи. Бывало, сын пойдет по воду из колодца, то мама ждала, чтобы он вернулся, потому что не было в чем идти в конюшню. А в школу зимой ученики не ходили ежедневно, потому что не было во обуться, один раз в неделю выбирались, чтобы получить домашние задания. К взрослых людей учительница ходила по домам и учила стариков писать и читать, чтобы могли расписаться. А вот ягоды начали массово собирать в горах последние пять лет, поскольку за собранную чернику сейчас выплачивают деньги. К тому времени никто ягоды в таких количествах не собирал, а теперь каждый смотри свое поле, ибо деньги. В те времена, когда была маленькой, сахара у нас не было. Бывало, налейте в свежих ягод сладкого молока, то так и предвкушаем! А на зиму черники заготавливали в специальной деревянной посудине "урчит", но они были такие кислые, как попробуешь, то уж коза закричит, улыбается Анна Васильевна. Иван Яковлевич тем временем закладывает сигарету в самодельный мундштук и продолжает разговор:
— Сахар у нас был еще при Польше, но очень мало. Уже за немцев его давали в пайке тем, кто делал в лесу. Помню, как принес сосед мешок сахара и нам, детям, выделили три маленькие кучки, а мы начали лизать, то думали, что никогда бы не наелись тех сладостей.
— А водка? спрашиваю мужа.
— Да какое … Во времена Польши, бывало, привозили водку, водку, "Бонго", что-то вроде рома. Но пили так, как сейчас. Водку в основном привозили евреев. Свадьба тоже обходилось без нее, как два литра шло, то хорошо. Водку на свадьбе были только староста и наливал каждому, кто подходил к нему и давал вкладку для молодых. Приговаривая, староста гостил всех мензурки крепкого напитка: "Споможить молодой паре, кто на ложку, кто на миску, а кто в колыбель!"
— Все когда-то было не так, замечает хозяйка. И на веру не жили, как сейчас живут. Ибо было большим грехом. И замуж девушек выдавали так, что молодого даже в глаза не видели. Приходили сваты шли к священнику и записывали, кто с кем женится. А в воскресенье в церкви читали заповеди. Такой, такой брак, кто предостережения, то должен об этом сказать. Вот так и моя мама Анна выходила замуж. Ходил к ней тайком парень, но сосватали ее за другого. Поплакали они поцеловались на прощание и отдали родители маму Василия. И прекрасно прожили свою жизнь, восемь детей нажили, малых с детства к труду приучали. При советской власти в нашем селе тоже венчали, но надо было сначала расписаться. Разве коммунисты не венчались и те, что были при тогдашней власти. Есть что вспомнить … Да и детей много рожали в то время, а деньги на малых никто и не думал. Может потому, что свет в Рожанке появилось лишь в 1971 году, шутит Анна Васильевна.
"Боже, Боже, как хорошо нам здесь, а волка все равно в лес тянет!"
Слово за слово и разговорились мои Анна и Иван, вспоминая Сокальщини. На территорию нашего края они попали вместе с родителями в 1952 году. Иван Яковлевич очень хорошо помнит те события:
Когда в 1947 году в Рожанке основали колхозы, через год многие наши люди завербовали в Сталинскую область, ныне это Донбас. И до сих пор там есть немало наших карпатцам. 1951 батюшка Сталин объявил о переселении из неперспективных сел Карпат, а осенью нас заставили в принудительно-добровольном порядке подписывать анкеты о переезде на Сокальщини. Разрешили тогда забирать все и скот, и мебель, и даже дома. Около 20 домов разобрали наши рожанкивци, чтобы переселиться на новые земли. Первый этап был во время Рождества 1952 года. Всего тех этапов было пять. Последний в меня, когда цвели сады. Всех людей тогда завезли в Славское, а имущество на железнодорожной станции погрузили в вагоны, которые тщательно сторожили от воров. Перед отправкой переселенцев загнали в баню, пропарилы дустов мылом, а затем посадили в поезд. По приезде в РаваРуську снова отправили в баню с дустов мылом. А как привезли нас в Белз, то дали возможность определиться, где будем жить Цебривка (Цеблив), Перемисловичи, Угнев. Почти всю Верхнюю Рожанку тогда отселили на Сокальщини, а Нижнюю нет.
— А чего Нижнюю Рожанку не выселили? спрашиваю Ивана Яковлевича.
— Верхняя Рожанка находится на высокогорье. Так прежнее коммунистическое руководство боролось с бандеровцами, которым помогали местные жители. Село признали неперспективным и в результате такой политики более 200 дворов вывезли, кого в Угнев, кого в Перемисловичи, а мы попали в Цебривку. Файна место было! Мама-покойница очень полюбила ваш край. Тогда от РаваРуськои до Сокаля были пустые земли, поляков оттуда выгнали, и мы заселились в их дома. Пенять нам не на что, потому что сразу по приезде на главу семьи дали полтора центнера муки высшего сорта, а на человека по 50 кг. В дополнение пособие на главу семьи 250 рублей, а на других по 50. На то время это были немалые деньги, потому что тогда мы жили в Карпатах бедно. В Цебривци нам было очень хорошо такая родной земле, и сад, и огурцы, и помидоры, и сливы, и орехи. Все родило, вспоминает Иван Яковлевич и снова закуривает сигарету, задумавшись. Наш отец умер еще в 1946 году, а вскоре, весной 1952 года, мою мать с тремя детьми вывезли в Цебривку, когда все цвело. Помню, как мама загорелась тогда: "Говорили, что есть на свете рай, а может, здесь?"
И было с чем сравнить, потому что жизнь в горах не из легких. На всю жизнь маленькому девятилетнем Иванкове запечатлелись те времена, когда дома не было даже хлеба поесть, а его как старшего посылали на мельницу смолоть рожь. Мать ждала сына неделю, надо было выстоять в очереди. Желающих смолоть зерно и испечь хоть какой-то калач было очень много. А дождавшись очереди, малый с пьятнадцятикилограмовим мешком шел только под гору Высокий Верх, в семейной усадьбы.
— А чего вернулись, как так хорошо вам в Цебривци? спрашиваю хозяина, зная ответ заранее.
— Потому горы родные! объясняет Иван Яковлевич. Почти два года жили там, но как умер Сталин в марте 1953г, Маленков издал указ об амнистии политзаключенных и переселенцев, и нам разрешили возвращаться в Карпаты. Уже с осени 1953 года люди нанимали машины и перевозили свои пожитки, продукты, зерно, а скот гнали пешки. Дальняя дорога была, где-то 250 км. Шли бригадами по 510 человек 78 суток. Нас тогда было четверо дед Яцко, тетя Анна, соседка Ева и я. Гнали скот полевыми дорогами, переспрашивали, куда идти, а на ночлег шли к людям тех сел, через которые мы проходили. Ночевали в овинах, летних домах. Бывало, дадим хозяину молока, а он нас и на ночь примет и коровы посторожить.
— Анна Васильевна, а почему Ваша семья вернулась из Цебривкы в горы, хорошо у нас? обращаюсь к хозяйке.
— У кого были старые дома в горах, то в Цебривци так и остался, а у кого в Карпатах были поля, хозяйство, новые дома, те вернулись. Я до сих пор помню, как моя мама просила папу: "Василий, и поехали домой, там все мое, смеричечкы, камни, дом новый, поехали домой!" А отец на это ответил: "Боже, Боже, как хорошо нам здесь, а волка все равно в лес тянет!"
— Возвращение в родные горы …
— Вот так и вернулись с Цебривкы семьи Лесив на свою родину, в Верхнюю Рожанку. Анне тогда было десять, а Ивану шел шестнадцатый год. По стечению обстоятельств оба носили фамилию Лесив, были однофамильцами, а когда повзрослели, соединили свои судьбы и сердца. Дорогу домой через горы и долины старушки до сих пор вспоминают с изрядной теплотой и душевностью, ибо оно того стоит. Нам сейчас трудно представить, чем карпатцам за два года с хорошо насиженных мест снова потянуло в горы. Ведь добираться приходилось с немалыми усилиями: пешим ходом, с малышами, с продовольствием в рюкзаке и нажитым хозяйством. Слушаю рассказ Анны Васильевны о том, как ее мама закомандувала возвращаться с восемью детьми, и поражаюсь. Мужественная женщина горами своих детей из Славского в Верхнюю Рожанку вела, наименьшее семимесячного Оля несла на руках, а за плечами сумку с едой. Уставший четырехлетний Вася просил и его понести, но, получив нагоняй, ушел сам. Преодолеть десятикилометровый переход с перепадами высот через чащи и луга, конечно, не так просто даже взрослому человеку. Кто был в тех районах, тот знает. Верхняя Рожанка расположена на восточном склоне горы Высокий Верх. Эта вершина горнолыжниками сейчас известна как Письменная. Достаточно мощный витягпидйомник со стороны Славского и Волосянки позволяет беспрепятственно добраться на гору, а оттуда в Верхнюю Рожанку меньше, чем час ходьбы. Но тогда никто и не подозревал, что на вершине когда-то сделают горнолыжные трассы, а любители квадроциклов утрамбуйте дорогу вдоль позвоночника до Торуньского перевала и Черной Реп. Но что бы там не выдумывала человеческая логика, где лучше и выгоднее жить, сердце, бесспорно, выбирало свое, родное карпатские ели, зеленые ароматные покосы в долинах, горные потоки, что даже в лютый мороз не замерзают. С собой прихватили только .
Привыкшие ко всему карпатские старожилы расскажут Вам много интересного о своем крае, вспомнят и о том, как на Петра 1929 года в горах выпал снег. Пришлось держать овец в загоне до обеда и ждать, пока снег растает. Сейчас овечьих отар в Рожанке не осталось никакой, потому что их невыгодно содержать. Но на память осталась флейта, на которой играл еще молодым парнем Иванко, пас овец на тропах Высокого Верха. Согласитесь, человеческая память все-таки долговечна. Уверена, сейчас среди жителей Надбужанского края, тоже найдутся люди, чьей родиной от рождения были горы, а второй, такой родной и гостеприимной домом стала благодатная Сокальская земля. Моего отца, Василия Михайловича Славчаника, тоже трехлетним мальчиком вывезли из кального, что вблизи Славская, в пограничное село Лешка (бывшее Первомайское). Он ничего не помнит об этих событиях, и горы, как ни прискорбно, не зовут его. Но гены свое горное призвание наверстали во мне. Думаю, они не в одном поколении карпатских сокальцив откликнутся. Возможно, поэтому и возвращались семьи Лесив, как и многие другие семей с Цебривкы в свою Верхнюю Рожанку, за тем неописуемым счастьем, таким простым, понять его обычным городским горожанам будет трудно.
Кстати, в Сколевских Бескидах приветствуются "Дай, Боже, счастья!", А в ответ говорят: "Дай Бог здоровья!", И никак не наоборот. Потому имеется в виду именно душевное здоровье, которое является залогом физического. Поэтому, когда Вам карпатци желают счастья, надо отвечать именно так: "Спасибо, дай Бог здоровья", подчеркивая, что оно является залогом этих пожеланий. Там, в горах, среди буйных ветров, широких долин и синих вершин, все подругому. Там дышится полной грудью и осознается, каким должен быть жизнь без обид, коварства и зависти. А прожив хотя бы несколько дней среди будничных забот карпатцам, ложась спать и просыпаясь с солнышком, любуясь пейзажами и наслаждаясь приятной усталостью от сенокосов, люди сполна могли бы задуматься над тем, правильно ли они живут …
Ирина СЛАВЧАНИК.
Фото автора