Так говорил американский писатель и философ испанского происхождения Джордж Сантаяна.
Не приведи Господи вновь пережить украинском то, что они пережили в разные годы оккупации Украины чужаками. Кто только не топтал нашу землю, которым только наездниками не приходилось бороться нашим прадедам… Если о походах Княжеских жен Киевской Руси, войны времен казачества, бои украинских Сечевых Стрельцов мы можем узнать только из учебников по истории или из исторических книг, то о борьбе славной украинской повстанческой армии УПА пока еще можем узнать от непосредственных участников тех событий или очевидцев. К сожалению, историков, исследующих Освободительные Соревнования 40-50х годов прошлого века, как шутил историк, президент Благотворительного фонда « Летопись УПА » им. В. Макара (нашего земляка с Поторици ) Николай Посивнич : «Можно собрать в одном микроавтобусе ».
Отрадно, что в наше городе местаня власть надала помещение для сообщества воинов УПА, в котором они могут собиратся и рассказывать о своей истории, встречать разные праздники. Кроме того, в помещении отвели отдельно кабинет для фиксации истории членов УПА. В кабинете установлена мебель периода овободительной борьбы. Мебель оббита тканью, которую купили оптом. В работе по оббивке мебели помогали ученики со школы №4. Использовали преимущественно голубых и желтых цветов. Получился очень патриотический кабинет. Хотим поблагодарить спонсора — компанию по изготовлении мебельной ткани "Анис Тэк", которая помогла нам подобрать соответствуещий материал для оббивки мебели.
Именно поэтому, чтобы не повторились эти страшные события, о которых пойдет речь ниже, я стараюсь, при случае, общаться с людьми, которые пережили ужасы Второй Мировой Войны. Всегда чувствую свою вину за то, что призываю людей мыслями снова и снова переживать эти жуткие минуты и дни своей нелегкой жизни. Такие разговоры редко обходятся без слез…
Не могла без слез рассказывать пережитое и вдова командира самообороны кустового отдела ( СКО ) Семена Облака псевдо « Железный », жительница с. Бугорков — Евгения Васильевна Хмара. Как и многим семьям тогдашней Галичины, семье госпожи Евгении пришлось натерпеться издевательств и преследований от разных оккупантов. Одного брата — Григория Васильевича Трохимчука (1910 г. р. ) На принудительные работы в Hимеччины вывезли нацисты, второй брат — Иван Васильевич Трохимчук (1908 г. р. ) — Полег в бою с войсками коммунистического НКВД возле села Спасов. Мужчина п. Евгении — Семен Иосифович Облако (1921 г. р. ) Происходил из многодетной семьи. Кроме Семена в семье воспитывались еще трое братьев : Григорий, Иван, Василий, и сестренка — Екатерина. Дети рано остались полусиротами (умер отец). Мать Евдокия воспитывала детей в христианском и национальном духе. Дети настолько были послушными, что даже, когда мать одного из братьев посылала с каким-то поручением, приговаривая : « Одна нога здесь, другая — там », дети в шутку скакали на одной ноге. Росли дружными, всю работу по хозяйству выполняли вместе. В поисках лучшей судьбы, Василий и Екатерина эмигрировали в Канаду, что позволило им избежать встречи с нацистскими и советскими « освободителями ». Ведь с приходом большевиков ( 1939 года), незадолго Иван вместе с матерью Евдокией за принадлежность Григория и Семена в «Пласт » и Организации Украинских Националистов (ОУН ) были вывезены в город Прокопьевск ( Кемеровской обл., Россия ). Семен и Григорий ушли в подполье. По приказу организации Семен Облако отбыл на Волынь, где в неравных боях с захватчиками проходил боевую выучку. Григорий Хмара с организационными задачами находился во Львове, Бродах. Во псевдонимами « Ольжич », « Степной » 194243 г. — Уездный организационный референт Сокальщины, курсант и член вийськовопольовои жандармерии ( ВПЖ ) старшинского школы «Олени » ( березеньвересень 1944 г.). Впоследствии — Окружной референт военной разведки Сокальщины, член Команды Сокальского Тактического Отрезку (ТВ ), булавный, поручик.
Когда в 1944 году на западные земли Украины вернулись красные « освободители », жену « Железного », который еще находился на Волыни, Евгению вместе дочкой Екатериной ( три недели от роду ! ) Закрыли в телячьем вагоне и повезли на восток…
На дворе стоял холодный октябрь… Под Киевом госпожа Евгения выскочила из вагона и с привязанным к груди младенцем пустилась в обратный путь. Тяжелая это была дорога. Были дни, когда единственное, чем мать могла порадовать малышей, была обычная вода. Как сквозь слезы вспоминает Евгения, под Берестечком мало хватало, чтобы утонуть в болоте вместе с ребенком. Видимо, упоминание о мужественных казаков которые боролись и погибали в этих топях, добавила силы вырваться из коварной трясины. Переходя мост через Збруч, попала в руки « скачков» ( истребительние батальоны, а по простому — предатели, бандиты и худший элемент, отбросы ). Прыжки (которые при одном упоминании об отделах УПА в панике разбегались, бросая оружие ) « погеройськы » под дулами ружей доставили п. Евгению к своему хлебодавцам — лейтенанта НКВД. По дороге обзывали мать с ребенком « бандеровкой » и « шпионкой ». Только человек с вывихнутой воображением могла в змордованих дорогой и голодом женщине, с младенцем на руках, разглядеть шпиона.
Зато, НКВСник оказался « человечным » или от нехватки времени, или из нежелания выяснять — « что и к чему…», отпустил Евгению, вслед ехидно сказав : « Иди, иди. Доберьошся домой, всьоравно вивезут на Сибирь ». Здесь надо заметить, что река Збруч в то время границей уже не была, но тем не менее пристально охраняемая. Очевидно, это делалось с целью недопущения революционных настроений с мятежной Галиции в специфицированное в 20х годах Приднепровье и дальше.
Единственным утешением в этом кочевом, нелегальном жизни были маленькая Катеринка и кратковременные встречи с мужем, который через некоторое время вернулся с Волыни.
В декабре 1944 года, при разоблачении тайники, в Первятичи упал геройской смертью Григорий Хмара « Ольжич », « Степной ». Вместе с командиром погиб молодой стрелок — сын священника… Тела погибших повстанцев НКВСникы прикидывали соломой, и только в марте удалось найти тела и хоть и ночью, однако похристиянськы, со священником похоронить героев в братской могиле с. Спасов. Через год после гибели брата Григория, в марте 1946 года пал командир СКВ — Семен Облако « Железный ». Как следует из короткой жизни и героической смерти Семена Облака, не ошибся тот, кто дал ему такое псевдо — « Железный ».
2 марта 1946, благодаря предателю, НКВСникы получили информацию о местоположении тайника в селе Равщина. Измена !.. Интересно, что заставляло предателей выдавать пытки, на смерть своих соплеменников, односельчан ? Личная неприязнь, какие-то старые личные счета, материальная заинтересованность или страх за свое жалкое существование ? Думаю, что не страх. Ведь страх перед Богом, перед своим народом должен быть больше страх перед оккупантом. Что чувствовал предатель, выдавая молодых хлопцивборцив ? Этого мы не узнаем. Как бы то ни было, но иуда сделал свою черную работу…
Убежище, которая была под школой, окружили пограничники с Стенятин и НКВСникы из Сокаля. В тайнике находились пятеро подпольщиков : Семен Облако, Иван Блащук, Андрей Магера, Петр Башук и повстанец из села Копытов псевдо « Чапаев». На предложение сдаться — ребята ответили ураганным огнем, маневрируя по зданию и время от времени используя убежище, ребята держали оборону до вечера в надежде выйти из окружения под покровом ночи. Именно такая тактика позволила не одному повстанцу вырваться из вражеского окружения. Как любил в таких ситуациях говорить славный сотенный УПА — Мирослав Симчич « Кривонос »: « Девушка не без счастья, казак не без удачи». Разгадав замыслы окруженных стрелков, облавникы применили тяжелое вооружение. Мне не удалось выяснить, с чего большевики обстреливали школу, но к вечеру здание было разрушено до основания. Вымотаны непрерывным боем, подавлены безвыходной ситуацией, а что хуже — малым запасом патронов, трое повстанцев же сдались на милость врага, который, в перерывах между обстрелом школы, настойчиво предлагал сдаться. Этих ребят нельзя назвать предателями, они никого не выдали, отбыли свои длинные сроки в многочисленных лагерях ГУЛАГа. Благодаря им, мы сейчас больше знаем о гибели « Железного » и его собрата, стрелка СКВ — Ивана Блащука (уроженец села Горбков ). Сразу, после сдачи в плен, ребята отвечали на вопросы НКВСникив. Первое, о чем спрашивали облавникы, было: « Почему сразу нэ сдались, на что расчитивали ? » Ребята ответили, что командир « Железный » в течение всего боя призвал держаться до последнего патрона… Здесь вспоминается, как еще в начале Второй Мировой Семен Облако горячо заявлял в разговоре с женой, что — «Нет немцам, ни большевикам служить не пойду » Впоследствии, когда большевики объявляли амнистию по амнистии, на осторожные намеки жены о выходе с повинной — « Железный » с терпением объяснял ей, что он обречен погибнуть (слишком много знал командир « Железный » ), чтобы живым в плен попадать. НКВСникы были « специалистами » в вытягивании информации с человека… Здесь и нечеловеческие пытки, и психотропные препараты, так как муж и отец он надеялся, что своей гибелью положит конец преследованиям беременной вторым ребенком жены… Евгения pазом с хлопцямипидпильникамы забрали тела мужчины и Ивана Блащука и фирой перевезли на кладбище села Горбков. Хоронили ночью… без священника.
После смерти мужа госпожа Евгения, уже с двумя детьми на руках, скрывалась до 1948 года. Когда в июне 48го появилась во дворе матери, то дом в тот же день была окружена, и Евгению с детьми арестовали. Затем были 12 лет неволи. Сначала доставили в тюрьму в Сокаль, далее до печально пересыльной тюрьмы на Замарстынове во Львове. Никогда не забудет Евгения набитой заключенными камеры на Замарстынове. Четырехлетняя Катеринка и полуторагодовалый Иринка задыхались от нехватки воздуха. Приходилось по очереди брать детей на руки, ведь вверху камеры воздуха не было таким спертым. Кормили всех без исключения соленой рыбой, а воды почти не давали. Далее — этап в далекую Пермскую область России. Дорогой конвой во время проверок рядом со взрослыми заставлял падать лицом к земле и малышей. Не обращали садисты внимания ни на возраст малышей, ни на болото или снег под ногами. Там, в чужом Пермскому краю смерти не раз заглядывала детишкам в глаза. Началась какая-то эпидемия, детей насильно отправляли в больницу, где они массово умирали. Госпожа Евгения запротестовала и под страхом смерти отказалась отдавать детишек на гибель. Инвалидность первой группы, двенадцать операций ( по одной за каждый год тюрьмы ). Сейчас младшая из сестер, Ирина, живет в Сокале.
Чем провинились, какую угрозу представляли для коммунистов такие малыши ? За какие преступления можно давать детям (полтора года и четыре от роду) двенадцать лет лагерей ? В голове не укладывается… Такое могло происходить только в преступном и ложному СССР…
После смерти садиста и параноика всех « времьон и народов » Сталина, режим в лагерях несколько ослаб. Иван Хмара, который вместе с матерью находился в лагере Прокопьевска (Кемеровская обл.), Начал меры по объединению семьи. Многочисленные письма в Москву сделали свое дело, и госпожа Евгения с детьми отправилась в путь — из Пермского края в Кемеровскую область. Еще и сейчас, сквозь годы, п. Екатерина слышит крик младшей сестры Ирины : « Ой упаду, ой упаду !.. », Когда грузовиком на куче металлолома добирались они из лагеря к железнодорожной станции…
В Прокопьевске свекровь Евдокия нянчила внуков, а Евгения работала на породовиборци шахты « Коксовая » № 1. На этом руднике, поднимая экономику « магучего и непобедимого » СССР, потеряла фаланги пальцев левой руки (врачи 4:00 спасали руку ). Только в июле 1960 году удалось вернуться в родной Горбков.
Вернулся домой и Иван Хмара. Еще в ссылке наблюдал за работой знакомого зуботехника, со временем под его наблюдением сам овладел этой профессии. Окончил Ярославское медучилище, и уже в Украине работал зубным врачом в городке Сосновка. До конца своих дней не делил людей на простых рабочих и начальство, равно всем давал квалифицированную и качественную помощь. В 90x годах, принимая участие в митинге в Сосновке, сильно переволновался — cтався инсульт, и вскоре Ивана Облака не стало…
Вот такая горькая и одновременно героическая судьба одной семьи. Семьи, боролась и побеждала, терпела и выживала.
Фамилии братьев Ивана и Григория Трохимчука, братьев Григория и Семена облаками золотыми буквами вписаны в книгу « Сокальщина. Книга памяти Украины ». Обидно, но и до сих пор нет памятников на местах последних боев Григория и Семена облаков. Надеюсь, что депутаты Сокальского райсовета, чиновники и общественность неудачу хотя бы на кресты на местах гибели героев, тем более, что Львовским областным советом была принята программа « Чествование мест гибели и боев за украинскую независимость ».
Андрей КАНАФОЦЬКИЙ.