Село Скоморохи по народным преданиям основан еще в 10-11столиттях странствующими певцами-музыкантами, которых называли скоморохами. Впоследствии, они выбрали себе живописное место на правом берегу Буга, недалеко от леса, и здесь поселились. Отсюда пошло название села.
Шли века, творческий художественный дух долго передавался из поколения в поколение. В селе было много певцов, музыкантов, часто относились пьесы «Ой, не ходи, Григорий …», «Запорожец за Дунаем», «Назар Стодоля» …
Весной 1920 года польские жандармы ворвались в дом моего отца Ильи Карпюка и, назвав его «злосцивим члонки», надели наручники, забрали на полгода в тюрьму. От перенесенных страданий, голода отец едва живым вернулся домой.
В 1932-1933 годах жид Шафранский купил у поляка п. Солык 6 моргов земли и построил на ней кирпичный завод. Все работы выполнялись вручную. Люди работали от зари до зари, даже в воскресенье и праздники. Шафранский имел большие доходы, и на жалованье рабочим был скуповат.
В 1939 к нам пришли «освободители» — большевики. Мне, тогда еще подростку, хорошо запомнились их грязные шинели, обмотки на ногах, заросшие бородами лица. В южной стороне села у речушки Млинаркы жили поляки-хозяева Прохира и Броники. Их большевики сослали в Сибирь, имущество и хозяйку конфисковали, разместили в доме 13-пятую пограничную заставу. По Западном Буге был установлен границу. В январе 1940 года, как раз перед Рождеством, за одну ночь с Стенятин, Равщина, гановка, Ромош, Роликивкы, Скоморох все польские семьи были вывезены в Сибирь.
Была лютая зима, несчастным людям разрешили взять только самое необходимое. Люди приходили в ужас, задумывались — за что такие страдания терпят эти семьи.
В феврале 1940 г. в село прибыли владодержци, тайные агенты НКВД, собрали скоморохивцив на сборы и заявили, что село находится в пограничной полосе и всем надо переселиться на 800 метров.
Вскоре, кажется, таки в январе, в селе было организовано колхоз. Председателем был назначен скоморохивця Евгения Барана. В начале лета скоморохивчан расселили — кого в чистое поле, либо в другие села, либо в опустевшие польские здания. Из многих польских зданий начали строить колхозную бригаду, клуб. Началось новое, «счастливое советское жизни». Но молодежь, как молодежь, по вечерам сходилась в клуб. В селе все время рыскали энкаведистских агенты, подслушивали, не жалуется кто на советскую власть.
Наш колхоз назвали именем «отца» Сталина, по указанию которого сотни тысяч галичан были репрессированы. Тюрьмы наполнились национально-сознательными юношами и девушками. Сталинские садисты после отступления Красной армии оставили после себя страшные следы. Рабский труд за трудодни оптимизмом крестьян не вдохновляла. Появились анекдоты типа: «В колхозе хорошо жить — один делает, сто лежит». Пришлось работать и мне, 15-летнему подростку, в колхозе.
Сбегал время. В нашей округе тихонько распространялся слух, шо вот-вот начнется война, Гитлер подтягивает к границе военную технику. И, действительно, 22 июня в 4 часа. на рассвете, не встречая сопротивления, немцы форсировали Западный Буг и спокойно прошли неподалеку тринадцатый залога. Пограничники ничем себя не проявляли. Немецкие войска через Стенятин отправились на восток. В селе изредка начали появляться немецкие офицеры. Арестовали жителей села — Василия Пиньковского и Павла Панюту. Что с ними произошло дальше, неизвестно. Они были колхозными бригадирами, один из офицеров обыскал дом Пиньковского и, найдя на дне сундука старую деда скрипку, сказал: «Гут, гут» и забрал с собой.
Пограничники иногда вместе с начальником заставы А. Лопатиным ночью добирались до церковной колокольни и там скрывались. В селе было пусто. Люди еще боялись возвращаться к своим домов. На второй неделе войны с Ульвивка вблизи залога проезжал мотоциклист с одним старшим офицером. Пограничники расстреляли немцев из пулемета. Тогда уже из Сокаля в село приехали немцы, нашли жителя села Матфея вскачь, который владел немецким языком, и заставили его идти на залог и передать пограничникам приказ, чтобы те сдались в плен. И к залогу парламентарий не дошел. Пограничники убили Матфея вскачь, оставив сиротами детей. Одновременно был убит и немецкий солдат. Односельчанин Василий Бецелюк хотел убитого немца похоронить, но и его убили, он оставил сиротской судьбе своим четырем детям. Пограничники продолжали сидеть на заставе.
Второго июля в Скоморох прибыли немцы с 120-миллиметровой пушкой. Они прямой наводкой били по залогу. Когда второй этаж развалился, из подвала помещения с белым флагом начали выходить женщины и дети офицеров. Немцы отнеслись к ним гуманно и отпустили их. Они пошли к людям. Наши скоморохивци их помыли, накормили и одели. Пограничники оставались и дальше на заставе, очевидно, надеясь на помощь советских войск, хотя немцы доходили уже до Киева.
Немцы продолжали и дальше курить снарядами по залогу. Лишь после того, как развалились стены, из руин с белым флагом начали выходить пограничники. Начальник заставы Лопатин, политрук гласов и десят