Site icon Голос Сокальщини — новини Сокаля, Шептицького

Не выдержало сердце Ярослава, жизнь моловшы непокорную суть ….

Держу в руках книгу, и слезы звучат … Говорят, короткая память человеческая, ведь все мы пили воду забвения, а сколько раз в Новом Завете купались в кровавых реках и тоже забывали. Но это не просто книга, вышедшая средствами киевского мецената Григория Ковальчука, КНИГА ПАМЯТИ, посвященная художнику, который ушел из жизни так рано. К сожалению, до Ярослава Васильевича Кортка, как и в многих творческих людей, настоящая слава пришла только после его смерти. Трудно об этом писать и очень хочется верить в то, что тот мир стал для него лучшим. Тот мир, в котором душа приобретает спокойствие и, как цветок, выглядывает из потустороннего и наполняет родных и близких мыслями о рае или, возможно, предупреждает об аде. Потому, мне кажется, человеческие лишения поэтической души выдержать не так просто. Но разве поща-дить нас этот мир, когда страдали предсказания ки, когда распяли Христа? Наверное, нет …

Судьба не случайно свела меня с Ярославом Васильевичем Кортком. Получив диплом архитектора с отличием, я чудом попала на радио. Причина банальна — для меня как архи-тектора работы не нашлось, но звонкий голос и веселый нрав помогли в поисках заделки. Тогда работа в радио-эфире Червоноградского "Едегем ФМ", как мне казалось, была только вре-совыми пристанищем. Однако радио и стало вторым моей жизнью, а журналистика — тем мировоззренческим мостиком, объединивших великие истины и Слово. И неважно какое — или сказанное в микрофон для многочисленных слушателей, или напечатанное в газете, или просто произносимое с глазу на глаз. Или догадывалась я в те времена, когда в лис-топада 2001 выбирала должность диктора "Радио Сокаль" после ухода из "Едегем ФМ", что, несмотря ни на что, сознательно пробьет этот журналистский путь, а через 5 лет профессиональной выучки его в Львовском университете имени Ивана Франко? Проработав почти 9 месяцев в эфире "Едегем ФМ", мне трудно было поначалу привыкать к проводного радио. Почему-то сразу появились мысли, что это вчерашний день и как-то примитивно. Но какой интересной оказалась работа над созданием радиопрограмм и обратная связь с виртуальными слушателями, музыка, тематика передач и т.д.. Но найголов бесспорным, у меня поверила Человек, ставший для меня светочем острого пера, мудрым руководителем и выпускающим редактором в одном лице! Как трудно было писать и начитывать первые материалы для радиопрограмм! Когда нападал отчаяние и роились одинокие мысли о том, что шесть лет обучения на архитектурном факультете, где меня считали лучшим и найперспек-тивнишою студенткой, ушли в небытие. Ужасала мысль и о том, что моя первая образование стало бесполезным бременем для родителей, которые учили меня. Шахтерам тогда не выплачивали зарплату по несколько месяцев, поэтому приходилось иногда пропускать учебу, экономя папины деньги на проезде и питании. И надо отдать им должное, мои преподаватели это понимали.

… Душа щемит, когда вспоминаю, как мы втроем, звукорежиссер Виктор Знак, Ярослав Кортко и я успевали за два часа записывать программы для проводного вещания! FM-радиостанция в то время была только в проекте, а я каждый обучали свои тексты под бдительным оком моего учителя. С улыбкой на устах Ярослав Васильевич внимательно корректировал ручкой написаны программы и каждый раз ободряюще сказал: "Молодец!" Получить похвалу из уст профессионального журналиста было немалой наградой! Она, как солнышко, согревала и откры-вала новые горизонты для журналистского творчества. А какой пустой мне казалась радиостудия, когда "Василья-вич", как мы его тогда называли, болел и несколько раз попадал в кардиологическое отделение. Приходилось готовить радио-программы за день до выхода и бегать в больницу, чтобы отредактировать тексты. Помню, как он однажды в шутку назвал меня "спецом" и так ласково по-отечески обнял, сказав: "Я в тебе не сомневался! Будут у тебя люди!" Сколько уверенности в себе подарила мне этот человек, что уж говорить! В ее обществе мизерные полставки на проволочном радио в то время мне и вправду казались большим счастьем. А когда "Васильевич" исходил из "больничного", дышать сразу становилось легче и легче, и веселее. Люди шли к нему постоянно — кто за стихотворным пожеланием и песней, а кто просто поговорить и довериться в немощи народному доктору. Имея большую силу в руках и помогая людям с проблемами позвоночника, он лечил даже на рабочем месте. Ярослава Кортка, думаю, многие сокальчане запомнил именно в момент болезни, потому исцелял он и добрым словом, и своей энергетикой. Признаюсь, странное, умиротворенное тепло не раз приходило во сне с образом Ярослава Васильевича. Словно наяву протягивала к нему руки, а он, улыбаясь, сказал: "Все будет хорошо!" И я просыпалась с таким сожалением и отчаянием! Так судьба соединила нас навсегда … И коль скоро мне как добросовестному диктору предложили еще полставки, я, конечно, отказалась. Почему бы тех 25 процентов было отдать Корткови, который, будучи профессиональным журналистом, тоже получал половину? В конце концов, почему на полную ставку не оформили высококлассного специалиста?

Получив отказ и угрозу "за длинный язык", я чуть не расплакалась от непонимания! Сама мысль о том, как отреагирует на это мой старший друг, у которого за плечами бесчисленные годы работы на проводному речи, ужасала! Принять это предложение тогда — значило опозорить себя перед Ярославом Васильевичем навсегда. Увидев мои слезы, он понял все без слов. "Я никогда в тебе не сомневался! Все будет хорошо!" — Ласково сказал. В те минуты мне показалось, что его душа убивалась вместе с моей, а невидимые слезы стояли сожалением о том, чего словами не передать! С тех пор наша дружба стала еще крепче. И когда через несколько дней в газете "Сокальщина" была напечатана песня с его нотами на стихи Владимира Сера, Ярослав Васильевич с размахом около заголовка песни "Единственная" дописал "ИРИ!" И оставил на прощание свою подпись. Ярослав Васильевич, почему вы ушли так рано в Вечность?? …

Уволившись с работы на провод-во-му радио, написав заявление "по собственному и по вашему желанию", мой друг и наставник на некоторое время исчез, но потом опять удалось наладить отношения. Уже спустя, случайно обнаружив на куче мусора тогдашние его редакционные тетради, забрала неоценимый литературный клад домой и забыла о нем. Некоторые записи нельзя было расшифровывать, и, наконец, не было необходимости, поскольку он все равно оставался на связи. "Васильевич" знал о них, но просил оставить у себя. И только после его смерти моему сердцу открылась и смертельная тоска художника, с которой он жил и творил. Когда его не стало, моя душа зазвучала с его вечным беспокойством в унисон. Тяжелыми строками, между его рабочими записями, как на одном дыхании запечатлелся этот крик поэта. Поздней осенью — 9 ноября 2000 года, они по неизвестным причинам черным грустью легли на бумагу:

Пришел "домой" …
 
(Четыре стены).
Грусть и усталость —
Крыша белья —
Песня ремонта —
Не радует душу.
Дыхание Пьемонта
Выдержать должен …
О, ренессанс!
Размер стихотворный —
Рифмы и потолок —
Все это прекрасно!
Но не умею
Спокойствие держать,
Искренне надеюсь,
Что могу спать.
Но не спится:
(Первая или вторая?)
Верю — приснится
Горе, или тоска!)

… Затихают дневные голоса, видплы-ваючы за горизонт Забуский пейзажей. На западе остывает солнце, а сердце мое исп-ется большим сожалением. Словно кто-то невидимый говорит вслух стихотворные строки его реквиема, который посвятил не себе:

Не выдержало сердце Ярослава,
Жизнь моловшы непокорную суть …
Является ли это слава, а — непрослава,
Вам, смертным, того просто не поймут! ..

Думается мне, земля наша — большой ковчег, и каждый из нас по-особенному переживает свой конец света. Но почему для одаренных и творческих людей он иногда заканчивается внезапно — неожиданным переходом в иной мир. Наверное потому, что душа не в силах сносить жгучую боль и беспомощное детское одиночество в безжалостном обществе … И все-таки, какой страшный триптих: ЖИЗНЬ-СМЕРТЬ-СТРАШНЫЙ СУД … Потому не для того мы живем, чтобы на Страшном суде ответить за свои деяния? Вечная Вам память, Ярослав Васильевич! Благодарю Тебя, Боже, что послал мне этого человека!

Ирина СЛАВЧАНИК

Exit mobile version