Проснувшись, Маруся встала с кровати, накинула на плечи полушубок, впихнула ноги в тепле бурки и клякнула перед образами. "Боженьку мой милосердный, покорнейше благодарю Тебя за Твою любовь до нас, грешных, за Твою ласку и опеку. Прошу: дай здоровья всем моим близким и прежде всего сыночек дорогой, наверни его дорогу к родному дому, умоляю Тебя…".
Маруся молилась еще долго и искренне. Потом тяжело поднялась с колен, оделась, умылась и зашкандибала по дому. Зажгла печь, сухие дрова весело загудели в печке (дай, Бог, здоровья соседу, что нарубав и сложил их), поставила картошку варить, запарила чай из собранных летом трав.
Глянула в окно — еще глухая ночь. Можно было бы и поспать, и привыкла вставать в этой ранней поре. В конце концов, и дел много. До Сочельника, обычно, нужно двенадцать блюд приготовить. Накануне сварила пшеницу, мак потерла, орехов налускала… Маленькими глотками пила чай и сновала свои невеселые думы. Для кого это все готовит? Кто зайдет в ее вдовина дом? Сестры умерли, их дети разъехались по миру. Вот и ее Иванко далеко от родного дома. Как уехал на заработки десять лет назад, так и не виделись. Где его только не носило! Чехия, Италия, Голландия… Теперь аж в Канаде оказался. Будто поселился там. Женился на девушке украинского происхождения, ее родители имеют свой бизнес. Прислал фотографии. Дом у них большой, двухэтажный, бассейн во дворе, сад… Зовет ее в гости. И куда в такую дальнюю дорогу. Только подумает об этом сердце заходится, а как будет лететь самолетом? Да и ноги в последнее время не хотят идти сказываются гумовці, в которых всю жизнь на ферму ходила. Приезжайте, мама, вылечим вас, пишет Иван. И разве есть лекарство от старости? Глотнула чая, стал почему горьким, смахнула непрошеную слезу: вставайно, Марусю, приступай к работе.
…Стол уже был накрыт праздничным обрусом, на нем стояли традиционные песни блюда, в деревянном подсвечнике ждала, когда ее зажгут, свеча,в углу стоял перевязан дидух. Маруся в праздничной вышиванке раз поглядывала в окно или не сошла первая звезда. Вдруг вчула звук мотора как будто в их переулок авто завернуло. А еще через пару минут увидела высокую мужскую фигуру, направлявшуюся к ее порогу. Сердце забилось, как сполохана птицы. "Иванку, сынок родной!" упала на широкую грудь. Иван целовал ее мокрое от слез морщинистое лицо: "Простите, мама, простите. Я Вам чемодан подарков привез". Маруся смотрела и не могла насмотреться на сына — самый большой подарок в ее жизни, ее счастье и радость, а губы беззвучно шептали: "Спасибо Тебе, Господи, что услышал мою молитву!".
Валентина БЛУДОВА.
.